"Действительно, идея может представлять собой сокровище..." - О. Бальзак
"Можно считать аксиомой тот факт, что количество идей переходит в качество. ... Чем больше идей порождает человек, тем больше шансов, что среди них будут хорошие идеи". - Д. Осборн
Выдающийся немецкий физик Генрих Герц, прославившийся в конце прошлого века открытием электромагнитных волн, как-то заметил, что его достижение носит чисто фундаментальный характер, и вряд ли будет использовано на практике.
Прошедшее с тех пор столетие не только опровергло прогноз Герца, но и показало, какие грандиозные технические результаты можно получить благодаря фундаментальному научному открытию, подтверждавшему фундаментальную идею Джеймса Максвелла. Невозможно вообразить современную жизнь без телевидения, радио, электроники и других благ, основанных на техническом использовании электромагнитных волн. А если попытаться подсчитать экономический эффект от их разработки и внедрения во всечеловеческом масштабе, то он затмит даже самое фантастическое воображение.
Этот пример не единичен. Столь же "неудачный" прогноз делали многие ученые, с чьих открытий начинались новые эпохи в науке и технике. Подобные парадоксы существуют и в художественном творчестве. При жизни Вильяма Шекспира, он считался заурядным актером, занимавшимся сочинительством, и лишь через полтора столетия после смерти был признан гением и с тех пор является одним из самых читаемых и издаваемых авторов в мире. История культуры полна драматических жизнеописаний художников и композиторов, поэтов и писателей, умерших в нищете и безвестности, на произведениях которых предприимчивые дельцы впоследствии сколачивали огромные состояния.
Пожалуй, достаточно примеров для подтверждения важной мысли: продукция интеллектуального труда является очень прибыльной, но заранее очень трудно (иногда невозможно) точно определить ее цену и спрогнозировать экономический эффект. Если в суждении о практических результатах фундаментальных открытий (и идей) ошибаются даже их гениальные создатели, то еще сложнее делать такие прогнозы остальным людям. Поэтому общество недооценивает практическую значимость фундаментальной науки, считая прибыльными только прикладные ее отрасли.
Конечно, не каждая научная идея оказывается экономически столь "дорогой", как идея электромагнитных волн, но, как правило, всегда оказывается достаточно ценной, чтобы ее защищать.
К пониманию этой истины давно доросли передовые страны мира. История показывает, что страны, где не жалели средств на фундаментальные исследования, значительно обгоняли других не только технически, но по другим составляющим социального прогресса. По прогнозам специалистов, в будущем столетии лидерство в мировой цивилизации будет определяться производством и продажей (в том числе и экспортом) интеллектуальной продукции, а уже после этого производством сложнейшей и качественной техники, являющейся сейчас эталоном уровня развития страны. Мало того, без производства идей будет невозможно и производство совершенной техники, а порой и хороших товаров повседневного спроса. Стране, неконкурентоспособной на рынке идей, останется лишь торговать сырьем и дешевой рабочей силой, то есть разделить участь слаборазвитых стран.
Для создания развитого и эффективного рынка идей нужно, по меньшей мере, две вещи: 1) "серое вещество", то есть мозги, способные эти идеи порождать; 2) механизмы, обеспечивающие процесс производства, продажи и покупки интеллектуальной продукции.
С первым у нас всегда был порядок (хочется верить, что это справедливо до сих пор), то есть у нас всегда были умные и образованные люди. Что же касается второго условия, то оно отсутствует, и в этом вся проблема. Нужно как можно скорее создать инфраструктуру рынка идей, иначе мы отстанем в этом деле так же безнадежно, как и в производстве компьютеров и видеомагнитофонов. Но никакие механизмы не появятся, пока не будет создана юридическая основа, и, прежде всего - "Закон об идеях", проект которого давно разработан группой энтузиастов под руководством В. И. Джелали, но уже много лет пробивается через бюрократические препоны. Этим же человеком создана уникальная технология сохранения и активизации новых идей, которая ждет своего широкого внедрения.
Закон об инновациях не менее важен, чем другие законы об интеллектуальной собственности. Кто заинтересован в разработке этого закона? Все творческие и талантливые люди. Предприниматели, стремящиеся к цивилизованным методам деятельности. Все, кто хочет построения демократического правового государства.
Кто против него? Те, кто извлекает выгоду из отсутствия такого закона. Те, кто эксплуатирует чужой талант и наживается на нем. Те, кто занимается видео-, кино-, издательским и прочими видами пиратства. Бездарные руководители от науки, приписывающие результаты умственного труда своих подчиненных путем липового соавторства. Псевдописатели, псевдоученые и прочие псевдотворческие деятели, создающие и публикующие посредственные произведения, получая выгоду не благодаря таланту, а используя служебное положение. Наконец, такое государство, которому проще держать интеллектуальную элиту на уровне, близком к нищете, чем извлекать обоюдную пользу от цивилизованного использования дорогого умственного труда.
Создание инфраструктуры рынка идей - дело первоочередной важности, и отговорки о том, что сейчас не до этого, что нет средств, не состоятельны. Ее отсутствие обходится значительно дороже. Защита и использование ценных идей может дать большой экономический эффект, стимулируя творчество и обогащая государство и предпринимателей, использующих интеллектуальную продукцию, больше, чем в случае использования пиратских методов.
Одна из существенных причин нынешней бедности - это не внедрение ценных идей в экономику в прошлом. Это приносило колоссальный экономический урон, вплоть до отставания страны, а иногда и стоило тысяч не спасенных жизней (как это было на примере нашумевшей в свое время истории с перфтораном - "голубой кровью"). В советском уголовном законодательстве статьи о расхищении государственной собственности в особо крупных размерах являлись "расстрельными". Чиновник, стававший на пути ценного изобретения или открытия, "воровал" у общества во много раз больше, но отсутствие закона о продуктах интеллектуального труда не только не позволяло привлечь виновных к ответственности, но часто мешало нашему "правовому" сознанию видеть в них преступников.
Если углубиться в историю еще дальше, то нельзя не вспомнить о разгромленных в 30-40-е годы науках - генетике, кибернетике, педологии и других, что принесло огромный урон нашей стране. Единственной отраслью, находящейся под постоянным покровительством государства являлась военная промышленность, а также стратегические научные исследования, связанные с войной.
Западный мир, однако, никогда не гнушался нашими идеями, с которыми мы так успешно боролись. Весьма показателен пример японского миллионера, который обогатился путем использования и внедрения идей из рубрики "Маленькие хитрости" журнала "Наука и жизнь". Но миллионы предприимчивого дельца - это лишь малая часть общей прибыли, полученной от внедрения этих идей. Остается только сожалеть, что этот эффект получен японской, а не нашей экономикой.
Мы восхищаемся техническим гением западной цивилизации, но уже забыли, что когда-то была телепередача "Это вы можете". В ней можно было видеть самодеятельные образцы техники, не только сравнимые с модными новшествами, но часто не имеющими мировых аналогов по отдельным параметрам. Они создавались без технологических линий и автоматизированных комплексов, лишь двумя руками и кустарным инструментом, оставаясь в единичных авторских образцах. Что мешало (и мешает до сих пор) этот интеллектуальный потенциал соединить с мощной технической базой?
Неужели мы будем и дальше разбазаривать наши собственные интеллектуальные сокровища, позволяя Западу даром или за бесценок скупать наши идеи (разными способами, вплоть до переманивания лучших умов), наживаться при этом, оставляя нас нищими с протянутой рукой?
Традиции ломать трудно, плохие - тем более. А ведь традиции "истребления талантов" - это даже не советское изобретение. Вспомним судьбу лесковского умельца Левши. А история с загубленным изобретением паровой машины Ползунова... Ведь весь мир уверен, что приоритет в ее создании принадлежит Джеймсу Уатту. Уж не потому ли другие страны всегда обгоняли Россию по темпам технического прогресса.
К сожалению, со времени обретения Украиной независимости отношение к интеллектуальной деятельности не изменилось к лучшему. В новых формах собственности и новых капиталистических отношениях сохранены худшие из советских традиций. Ум, талант так и не стали капиталом. Об этом свидетельствуют хотя бы тексты рекламных объявлений о приеме на работу, которыми заполнены многие масс-медиа. Их анализ показывает, что ведущее место среди требуемых качеств претендентов имеют опыт соответствующей работы (качество, которое легко и достаточно быстро приобретается) и образование, а на последнем (практически не упоминается) - творческие способности. В то же время совершенно ясно, что умного человека очень легко научить, причем именно тому, чему необходимо. Но даже опытного человека невозможно сделать умным, если он таковым не являлся до сих пор.
Мне кажется, сейчас Украина имеет исторический шанс, используя мировой опыт и пока еще богатый человеческий потенциал (научный, технический, художественный) призвать его работать на возрождение страны. В том, что он велик, сомневаться не приходится, Украина всегда была главным поставщиком интеллектуальной, творческой и даже политической элиты "московского центра" (и не только московского, и не только была). Настало время создать условия для использования этого потенциала у себя дома. Времени ждать больше просто нет. Ведь любой запас не беспределен, а возрождать из ничего всегда труднее, чем сохранять.
Закон об идеях, о котором говорилось в статье, вместе с другими прогрессивными экономическими законами должны создать ситуацию, чтобы было выгодно не только торговать и спекулировать заграничными товарами, обогащая банки иностранных государств, но и производить самому - "золотые" товары и "золотые" идеи, увеличивая золотой запас собственной нации. В отличие от спекуляции, для этого нужен талант, а он у нас (хочется верить) пока еще есть.
Павел Горностай
Комментариев нет:
Отправить комментарий